Победим - увидим (известный аналитик и певец Игорь Мизрах ответил на вопросы нашего корреспондента)

КОРЕСПОНДЕНТ – Игорь Аркадьевич, мы планировали разговор с вами заранее, но так получилось, что он происходит в день трагической авиакатастрофы в Броварах. Сегодня утром винтокрыл ДСНС с руководством МВД на борту упал на территорию детского сада, унеся жизни десятков детей и взрослых. Что вы об этом думаете?

ИГОРЬ МИЗРАХ – Есть несчастные случаи, которые отказываются принимать и ум, и сердце – настолько они нелепы, неправильны и невозможны. Катастрофа в Броварах как раз из разряда таких. Силовой министр на служебном борту — это символ надежности и спасения. А когда он гибнет вместе с детьми и гражданскими собственной страны это кровавая нелепица, от которой ноет в груди.

КОРР – Вы тоже обратили внимание на некий зловещий символизм произошедшего?

И.М. – При желании его, конечно, можно найти. Канун Крещения, крест вертолетных лопастей, жертвенные невинные дети… Но я давно перестал играть в дешевую мистику и вижу в катастрофе не знак Неба, а огромную человеческую беду, страшную смерть взрослых и деток. Оставим шаманские игры нашим врагам. Я, кстати говоря, не сомневаюсь, что русские комментаторы будут говорить о случившемся в духе злорадного мистицизма.

КОРР. – В эти минуты все обсуждают причины катастрофы. Поделитесь своей версией?

И.М. – У меня нет версии, и быть не может. Нет ничего более отвратительного, чем заумные рассуждения диванных экспертов о причинах беды, которую они увидели по телевизору. Могу высказаться лишь в целом. Я уверен, что силовые министры должны летать на новых украинских вертолетах, а не на списанных французских. Но это, как говорится, эмоциональная оценка, об истинных причинах аварии мне ничего не известно.

КОРР. – Игорь Аркадьевич, я надеюсь, что авиакатастрофа в Броварах все же не отменит наш разговор, так сказать, не повлияет на наши давно намеченные планы.

И.М. – Повлияет. В такие дни мы смотрим на все – и на самих себя тоже – через призму случившегося. Так сказать, через темные очки горя. Но на вопросы я, конечно, отвечу. Спрашивайте.

КОРР. – Спасибо. Нельзя не заметить, что прошедший год войны принес вам больше известности, чем несколько предыдущих лет. Как вы это объясните?

И.М. – Для начала, я так не считаю. Конечно, вам со стороны виднее, но лично у меня война не ассоциируется с успехом и популярностью.

КОРР. – Я исхожу их объективных фактов. Вас все чаще читают, обсуждают и даже цитируют. Вы написали две книги, а ваши анализы стали чуть ли не обязательной частью украинского информационного потока. Вы выпустили два песенных альбома, а последнюю песню записали вместе с Оксаной Билозир. Что это, если не прорыв?

И.М. – Это мой образ жизни. Я всегда жил стремительно, не откладывая на потом ни статью, ни песню, ни встречу с интересным человеком. Возможно, война придала всему, что я делаю, особую четкость и продуманность, и все дело в этом. Но все, о чем вы говорите, это результаты внутренних процессов, естественная потребность поделиться с миром эмоцией, выводом или идеей.

КОРР – Я прочел вашу «Хронику холодного марта» на одном дыхании…

И.М. – Спасибо.

КОРР – Спасибо вам. Это книга о первых днях войны, о ваших личных встречах, впечатлениях и даже боях. К ней вопросов нет. Но вторая книга, насколько я понимаю, это что-то вроде автобиографии, так? Что вынудило вас написать ее, страх смерти?

И.М. – Я не то, что очень боюсь смерти, во время войны ее бояться не принято. Хотя, пожалуй, можно и так выразиться. В марте, о котором вы вспомнили, было несколько моментов, когда я пожалел о том, что не оставил личных записок, которые смогут прочесть мои дети, друзья и все люди, которые будут жить после нас. Так и появился «Сентиментальный турбодизель сердца» честная книга обо мне и временах, в которые я жил. Теперь мне в этом смысле намного спокойнее.

КОРР. – А песни?

И.М. – Что песни? Песня — это застывшая эмоция, которая хочет вырваться на свободу, в большой мир. Она не спрашивает, появляться ей или нет. Я первые полгода «молчал» не потому, что заставлял себя, а потому, что песни не возникали, не начинали звучать во мне и требовать выхода. Это процесс волшебный и загадочный, я им не управляю. Никто не управляет, пожалуй.

КОРР. – Многие заметили, что ваши аналитические публикации все более уверенно образуют подобие политической программы. Вы готовитесь заняться практической политикой?

И.М. – Об этом рано говорить, пока идет война. Аналитика, если она честная и объективная, всегда подразумевает цельность видения и складывается в подобие программы. Именно поэтому она является незаменимым разделом общей политологии, ее штабной картой и рабочим инструментом. Что же касается сути вашего вопроса, то в тревожные мартовские дни и ночи я жалел не только о том, что не написал автобиографической книги. Есть поступки, которые можно откладывать лишь до определенного предела.

КОРР. – Я вас услышал, Игорь Аркадьевич. Кстати, о войне. Вы одним из первых сказали, что она только начинается, а через неделю после этого эту фразу начали повторять десятки экспертов и блоггеров.

И.М. – Я не думаю, что все они повторяют мои слова. Осознание реальности приходит к разным людям разными путями и в разное время. Но, если оценка добросовестна, то вывод разных спикеров будет одинаковым или очень близким по своей сути.

КОРР. – А что подтолкнуло вас к выводу, что война будет долгой и трудной?

И.М. – Общая оценка ситуации, сводки с фронтов, анализ действий и заявлений противника, уровень вовлеченности стран, которые поддерживают нас и союзников рф. Весь спектр оценок, который необходим для понимания общей картины и главных выводов. Вся аналитика, вообще-то, основана на общих правилах, а популярными те или иные материалы делает стиль изложения, образность и увлекательность. Еще, конечно, важна интуиция

КОРР – А где произойдет главная битва войны? И когда наступит победа? Что об этом говорит ваша интуиция?

И.М. – Не обижайтесь, моя интуиция говорит со мной по секрету и очень не любит, когда я делюсь ее подсказками с другими. Кроме того, во время войны я научился не заглядывать в будущее, а идти вперед шаг за шагом, как это делают на фронте. Наша судьба от нас не уйдет, ее нужно не предсказать, а прожить, наполняя в каждый день смыслом и любовью. Давайте так и будем действовать. Как говорится, победим – увидим.